Демографическая политика во время эпохи истребления
Эта скромность отражает также присутствие большего количества стремлений приоритета правительства по сравнению с социальной политикой, и в рамках последнего - больше сфер приоритета социальной помощи (пенсионеры, беженцы, и т.д.).
У федеральных властей перед настоящим временем не было никаких представлений о долгосрочном характере демографической политики, о потребности системы мер направленными на укрепление семьи как социальный институт и выход от истребления. Мгновенная ориентация мер приняла до настоящего времени, ограничение проблем политики темой дня сделало и делает их политикой маленьких дел, маленьких сумм и маленького преимущества. Хотя также невозможно отрицать, что в условиях, когда семья курс истории, чтобы быть точным лишен политикой государственной возможности независимого автоматического технического обслуживания и самовоспроизводства, у этих мер однако есть любой реальный смысл.
Фактически это теперь называет family-demografi-cheskoj, политика, находящаяся в существенной плохой помощи материала плана, концептуально и аксиологически, отражает, что политическое предпочтение изолировало семьи нуклеарной с одним-двумя детьми. Непосредственный ход событий делает этот тип семьи самым массовым, модальный. Разнообразие семьи и демографических структур показывают грустному всему количеству малодетности, лишенному индивидуальности
стандартности этот уникальный тип семьи и репродуктивного поведения. Это сам по себе резко ухудшает семейное положение как социальный институт, который принимает плюрализм семейных структур, включая семьи многопоколенные с близкими связанными коммуникациями или, по крайней мере, семьи нуклеарные с несколькими детьми. Демографический кризис соответственно идет глубоко, все - более близкая роковая черта чем истребление, все - более близкое достижение его такой стадии, когда выход от этого будет невозможен.
предыдущаяследующая